Ия Саввина — биография, фото, фильмы, личная жизнь, семья и дети актрисы

Биография

Ия Саввина — советская актриса, которая сумела сломать устоявшиеся стереотипы и стать одной из признанных кинодив своей эпохи. Не имея за плечами актерского образования, хрупкая красавица с ангельским взором и несгибаемым характером покорила публику и режиссеров своими способностями. Ее называли «стальной фиалкой», «каплей росы», «северной звездой», а по величине и мощи таланта сравнивали с неподражаемой Фаиной Раневской.

Содержание

• 1 Биография 1.1 Семья

Детство и юность

Народная артистка Советского Союза, лауреат многих премий Ия Саввина воспитывалась в семье, где девочки оканчивали 4 класса церковной школы, не умели толком писать и читать. Она родилась 2 марта 1936 года в Воронеже в семье донских крестьян, русских по национальности. Как позднее рассказывала ей мама Вера Ивановна Кутепова, дочка была светловолосой, поэтому женщина хотела назвать ее Светланой. Но, подумав, что волосы потемнеют со временем, она дала дочери имя Ия, что в переводе с грузинского означает «фиалка».

Актриса Ия Саввина (кадр из фильма «В прекрасном и яростном мире»)

Мама Ии пошла учиться уже взрослой: после рабфака поступила в медицинский институт, окончила и была единственным врачом на несколько окрестных деревень. Об отце Саввиной известно мало. Родители расстались перед войной. Потом мать вышла замуж во второй раз за военного. Начались бесконечные переезды с места на место.

Частые переезды не помешали Ие получить золотую медаль в школе. Она хотела поступить на филфак МГУ — с детства любила литературу и мечтала учить детей, но только в Москве. Девушка опоздала — прием медалистов на филфак уже закончился, поэтому подала документы на факультет журналистики МГУ. На одно место в университете претендовали 13 медалистов, Ия прошла.

Ия Саввина в молодости (кадр из фильма «Кроткая»)

Она училась с удовольствием, но не забывала о театральном увлечении. Саввина пришла в студенческий театр МГУ. Соответствующего образования у нее не было, зато театр стал колоссальным опытом, который не раз пригодился в дальнейшей карьере.

В 1958 году Ия Саввина окончила журфак и в молодости успешно совмещала публицистику с актерской профессией. На ее счету множество статей о творчестве звезд кино и театра — Михаила Ульянова, Нины Ургант, Фаины Раневской, Любови Орловой. А очерк о Сергее Юрском и вовсе был признан театральными критиками образцовым.

1980-е

Данное десятилетие было для актрисы не очень плодотворным. Ия Саввина, личная жизнь которой ничуть не мешала работе, снялась в девяти картинах. Наиболее заметными проектами стала трагикомедия «Слёзы капали», киноповесть «Наше призвание» и драма «Три года».

Отдельно хочется о, которую снял Юрий Райзман в 1982 году. Ия воплотила образ жены Абрикосова Натальи Ильиничны. Главный герой фильма, работающий директором предприятия, вскоре должен уйти на пенсию. Только теперь он понял, что практически не умеет жить обычной жизнью, оказавшись «не у дел». Одиночество, ревность и жалость близких заставляют его пересмотреть свои приоритеты, и попытаться всё изменить… Кинолента получила много номинаций и призов на Московском и Венецианском фестивалях.

Театр

Ее театральная карьера началась еще в годы учебы в МГУ. Она сыграла в постановке Ролана Быкова «Такая любовь», но говорила со сцены настолько тихо, что ее не слышали зрители в первом ряду. После спектакля режиссер сказал ей, что артисту необходим посыл зрителю, эту фразу Ия запомнила на всю жизнь.

Опубликовано Леонид Вариченко Среда, 2 марта 2016 г.

Фаина Раневская и Ия Саввина

В 1960 году ее пригласили в Театр Моссовета. Она играла на сцене с величайшими актерами того времени: Любовью Орловой, Фаиной Раневской, Верой Марецкой. Ее дебют в главной роли в спектакле «Нора» прошел успешно. Любовь Орлова прислала Саввиной корзину цветов. В Театре Моссовета она сыграла и другие яркие образы: Сонечку Мармеладову в «Петербургских сновидениях», Машу в «Ленинградском проспекте», Фэрри в «Странной миссис Сэвидж».

Опубликовано Мастерская женского успеха «Арсенсель» Воскресенье, 6 марта 2021 г.

Ия Саввина и Олег Ефремов на сцене

В 1977 году Олег Ефремов пригласил актрису в МХАТ, где она служила долгие годы. Впервые на мхатовской сцене Ия Саввина появилась в роли Марьи Львовны в спектакле «Дачники». Затем было много разноплановых работ. За постановку «Рождественские грезы» актриса получила престижную премию «Хрустальная Турандот».

Интересные факты

• Как-то Фёдор Хитрук решил снять «Винни-Пуха». Один из знакомых сказал ему, что Ия Саввина (биография, личная жизнь, сын актрисы — информация обо всех этих вопросах представлена вашему вниманию выше) очень любит данное произведение. Хитрук сразу же с ней связался и пригласил на пробы. Саввина пришла, посмотрела эскизы и похвалила Леонова, исполнявшего главную роль. Но когда Фёдор предложил актрисе поучаствовать в озвучке, отказалась. Хотя потом заявила, что с удовольствием бы попробовала, если бы нашёлся подходящий прототип. Спустя несколько дней Ия позвонила Хитруку и сообщила об окончании поисков персонажа для озвучки. Так Пятачок заговорил голосом Саввиной. Хотя актрису, как и Леонова, пришлось «ускорять». Трудным был не сам текст, а именно интонация. Ия сильно тревожилась и переживала на записи. Поэтому Хитрук записывал её на многочисленных репетициях. Фёдор считает, что Пятачок Саввиной был самой крупной удачей актрисы.
• В 1994 году Андрей Кончаловский выпустил картину «Курочка Ряба». Этот фильм стал своеобразным продолжением киноленты «История Аси Клячиной». Двадцать пять лет назад Ия Саввина (биография, личная жизнь актрисы постоянно обсуждались в жёлтой прессе) сыграла в ней главную роль. Но работать с Кончаловским она отказалась. Прочитав сценарий, Ия сочла его оскорбительным для всего русского народа. В итоге образ Аси воплотила на экране Инна Чурикова.

Фильмы

Ее карьера в кино началась с главной роли в фильме «Дама с собачкой». Режиссер Иосиф Хейфиц искал актрису и прислушался к рекомендации Алексея Баталова, который увидел Саввину в одной из постановок студенческого театра и был впечатлен ее игрой. Кинокартину оценили не только в СССР. Она была представлена за рубежом в Каннах, откуда артистка привезла спецприз. После показа фильма исполнительница получила одобрительное письмо от Фаины Раневской.

Ия Саввина (кадр из фильма «Дама с собачкой»)

Сама Ия Сергеевна с благодарностью вспоминала работу постановщика: благодаря его тактичности и профессионализму актриса сумела полюбить кинематограф на всю жизнь. Успешный старт повлиял на развитие творческой биографии актрисы в кино. Ее заметили режиссеры.

Кинокарьера развивалась динамично: Ия Саввина сумела воплотить на экране множество женских образов. Ее героини с разными судьбами и характерами всегда вызывали в сердцах зрителей теплый отклик. Репертуар Ии Сергеевны пополнился работами в кинокартинах «Грешница», «Звонят, откройте дверь», «В городе С». Особенной актриса считала роль Аси Клячиной в фильме «Асино счастье» Андрея Кончаловского.

Ия Саввина (кадр из фильма «Асино счастье»)

Режиссер не хотел брать Саввину, говорил, что ему нужна деревенская девчонка. Да и сама Ия сомневалась, что у нее получится играть с простыми людьми, ведь большинство исполнителей были жителями деревни и работниками колхоза. Съемки окончились в 1967 году, но 20 лет фильм пролежал на полках.

В 60-70-х у Ии Саввиной было много классических ролей. Она снималась в фильме «Лика — большая любовь Чехова», где сыграла сестру писателя. Сюжет рассказывает об истории создания знаменитой пьесы «Чайка». В 1973 году на экраны вышел сериал «Следствие ведут Знатоки», где Саввина сыграла Майю Багрову.

Не менее убедительной она была в роли хирурга-травматолога в картине «Каждый день доктора Калиниковой». В 1975 году у нее была главная роль в фильме «Дневник директора школы». Позднее Саввина появилась в драме «Чужая», где сыграла в паре с Георгием Жжёновым. Но большинству советских зрителей артистка запомнилась ролью в кинокомедии «Гараж» режиссера Эльдара Рязанова. Она сыграла Лидию Аникееву, заместителя председателя гаражного кооператива, в руках которой сосредоточена вся власть.

Фильм, в котором снялись Лия Ахеджакова, Светлана Немоляева, Валентин Гафт, Георгий Бурков, Вячеслав Невинный, посмотрели почти 30 млн советских зрителей. Сам режиссер с восторгом отзывался о работе Ии Саввиной. Она стала одной из немногих актеров, что сумели быстро адаптироваться к необычной технике съемок — сразу тремя камерами с разных ракурсов.

Ия Саввина (кадр из фильма «Гараж»)

В 80-х в творчестве Саввиной был спад — ее фильмография пополнилась только 9 картинами. Тем не менее артистка успела отличиться главной ролью в драме о поздней любви «Продлись, продлись, очарованье…», где ее партнером выступил Олег Ефремов. В 1987-м она появилась в главном актерском составе фильма Павла Чухрая «Запомните меня такой».

В 1990-х и 2000-х актриса продолжала сниматься, но среди ее ролей не было главных, больше эпизоды или роли второго плана. В 2003 году зрители увидели Ию Саввину в авангардной драме Кирилла Серебренникова «Постельные сцены», где она играла мать одного из главных героев. Последними работами актрисы стали роли в картинах «Ты меня слышишь?», «Слушая тишину», «Место под солнцем» и «Список влюбленных РФ».

Работа на телевидении

Ия Саввина (биография, личная жизнь артистки регулярно обсуждались в СМИ) немало потрудилась и в этой сфере. Она была автором и ведущей ряда телевизионных программ о русских писателях: Салтыкове-Щедрине, Островском и Тургеневе. Помимо этого, Ия Сергеевна написала несколько киноведческих заметок о творчестве Л. Орловой, Ф. Раневской, Н. Ургант, М. Ульянова, С. Юрского и др. Под её эгидой в картинах снимались даровитые московские актёры разных поколений и работали первоклассные телевизионщики во главе с режиссёром Торстенсеном.

Личная жизнь

Ее первый муж — ученый-геолог Всеволод Шестаков, заведующий кафедрой геологии. Пара познакомилась, когда она была студенткой МГУ. Оба были влюблены в студенческий театр, вместе репетировали. Всеволод числился на хорошем счету в коллективе. К его советам прислушивались режиссеры спектаклей.

Ия Саввина в последние годы (кадр из фильма «Сквозная линия»)

После репетиций всем составом собирались на квартире у Шестакова на Фрунзенской набережной. Отец Всеволода служил в правительстве, занимая важный пост. В их доме всегда было много гостей. Спустя несколько лет после знакомства молодые сыграли свадьбу.

Беда пришла, откуда ее не ждали. У Ии родился сын Сергей с диагнозом синдром Дауна. Врачи предлагали родителям поместить больного мальчика в специнтернат — актриса категорически отказалась. С 1958 года она совмещала уход за Сережей со съемками. Готовила сыну диетическую пищу, возила по врачам, делала массажи. Помогала ей свекровь, которая ради внука оставила работу.

Опубликовано Фируза Юзбашбекова Среда, 6 марта 2019 г.

Анатолий Васильев и Ия Саввина с сыном Сергеем Шестаковым

Семьи с Всеволодом у них уже давно не было, но ради сына и свекрови Ия Саввина жила с ним 16 лет. Сергей рос, хорошо учился, после школы окончил университет и работал переводчиком. Он стал писать натюрморты — в Москве проходила его персональная выставка.

Несмотря на то, что актриса много внимания уделяла воспитанию и развитию сына, ее личная жизнь не стояла на месте. Вскоре после развода у Ии Сергеевны начались отношения с режиссером Петром Штейном, который оказался младше ее на 11 лет. Роман продлился недолго: Штейн увлекся другой пассией. В 1979 году она познакомилась с актером Анатолием Васильевым.

Опубликовано Lubov Griaznova Среда, 1 марта 2017 г.

Ия Саввина и Анатолий Васильев

Первая встреча артистов состоялась во время туристической поездки на Соловецкие острова. Оказалось, что Анатолий и Ия питают страсть к рыбалке. Во время отпуска они почти не расставались, а в Москве продолжили знакомство. Вскоре Васильев стал полноправным членом семьи актрисы.

Позднее актеры купили домик в местечке Дорофеево, где и проводили в уединении свободное время. Они жили в гражданском браке почти 30 лет и официально расписались за две недели до смерти актрисы. Ее супруг стал опекуном Сергея Шестакова, когда Ия Саввина умерла. Позднее мужчина признался, что его супруга боялась иметь детей, так как предполагала, что и другие малыши будут страдать подобным недугом, что и Сергей. Женщина так и не подарила Васильеву наследников.

Отрывок, характеризующий Саввина, Ия Сергеевна

Когда смотр кончился, офицеры, вновь пришедшие и Кутузовские, стали сходиться группами и начали разговоры о наградах, об австрийцах и их мундирах, об их фронте, о Бонапарте и о том, как ему плохо придется теперь, особенно когда подойдет еще корпус Эссена, и Пруссия примет нашу сторону. Но более всего во всех кружках говорили о государе Александре, передавали каждое его слово, движение и восторгались им. Все только одного желали: под предводительством государя скорее итти против неприятеля. Под командою самого государя нельзя было не победить кого бы то ни было, так думали после смотра Ростов и большинство офицеров. Все после смотра были уверены в победе больше, чем бы могли быть после двух выигранных сражений. На другой день после смотра Борис, одевшись в лучший мундир и напутствуемый пожеланиями успеха от своего товарища Берга, поехал в Ольмюц к Болконскому, желая воспользоваться его лаской и устроить себе наилучшее положение, в особенности положение адъютанта при важном лице, казавшееся ему особенно заманчивым в армии. «Хорошо Ростову, которому отец присылает по 10 ти тысяч, рассуждать о том, как он никому не хочет кланяться и ни к кому не пойдет в лакеи; но мне, ничего не имеющему, кроме своей головы, надо сделать свою карьеру и не упускать случаев, а пользоваться ими». В Ольмюце он не застал в этот день князя Андрея. Но вид Ольмюца, где стояла главная квартира, дипломатический корпус и жили оба императора с своими свитами – придворных, приближенных, только больше усилил его желание принадлежать к этому верховному миру. Он никого не знал, и, несмотря на его щегольской гвардейский мундир, все эти высшие люди, сновавшие по улицам, в щегольских экипажах, плюмажах, лентах и орденах, придворные и военные, казалось, стояли так неизмеримо выше его, гвардейского офицерика, что не только не хотели, но и не могли признать его существование. В помещении главнокомандующего Кутузова, где он спросил Болконского, все эти адъютанты и даже денщики смотрели на него так, как будто желали внушить ему, что таких, как он, офицеров очень много сюда шляется и что они все уже очень надоели. Несмотря на это, или скорее вследствие этого, на другой день, 15 числа, он после обеда опять поехал в Ольмюц и, войдя в дом, занимаемый Кутузовым, спросил Болконского. Князь Андрей был дома, и Бориса провели в большую залу, в которой, вероятно, прежде танцовали, а теперь стояли пять кроватей, разнородная мебель: стол, стулья и клавикорды. Один адъютант, ближе к двери, в персидском халате, сидел за столом и писал. Другой, красный, толстый Несвицкий, лежал на постели, подложив руки под голову, и смеялся с присевшим к нему офицером. Третий играл на клавикордах венский вальс, четвертый лежал на этих клавикордах и подпевал ему. Болконского не было. Никто из этих господ, заметив Бориса, не изменил своего положения. Тот, который писал, и к которому обратился Борис, досадливо обернулся и сказал ему, что Болконский дежурный, и чтобы он шел налево в дверь, в приемную, коли ему нужно видеть его. Борис поблагодарил и пошел в приемную. В приемной было человек десять офицеров и генералов. В то время, как взошел Борис, князь Андрей, презрительно прищурившись (с тем особенным видом учтивой усталости, которая ясно говорит, что, коли бы не моя обязанность, я бы минуты с вами не стал разговаривать), выслушивал старого русского генерала в орденах, который почти на цыпочках, на вытяжке, с солдатским подобострастным выражением багрового лица что то докладывал князю Андрею. – Очень хорошо, извольте подождать, – сказал он генералу тем французским выговором по русски, которым он говорил, когда хотел говорить презрительно, и, заметив Бориса, не обращаясь более к генералу (который с мольбою бегал за ним, прося еще что то выслушать), князь Андрей с веселой улыбкой, кивая ему, обратился к Борису. Борис в эту минуту уже ясно понял то, что он предвидел прежде, именно то, что в армии, кроме той субординации и дисциплины, которая была написана в уставе, и которую знали в полку, и он знал, была другая, более существенная субординация, та, которая заставляла этого затянутого с багровым лицом генерала почтительно дожидаться, в то время как капитан князь Андрей для своего удовольствия находил более удобным разговаривать с прапорщиком Друбецким. Больше чем когда нибудь Борис решился служить впредь не по той писанной в уставе, а по этой неписанной субординации. Он теперь чувствовал, что только вследствие того, что он был рекомендован князю Андрею, он уже стал сразу выше генерала, который в других случаях, во фронте, мог уничтожить его, гвардейского прапорщика. Князь Андрей подошел к нему и взял за руку. – Очень жаль, что вчера вы не застали меня. Я целый день провозился с немцами. Ездили с Вейротером поверять диспозицию. Как немцы возьмутся за аккуратность – конца нет! Борис улыбнулся, как будто он понимал то, о чем, как об общеизвестном, намекал князь Андрей. Но он в первый раз слышал и фамилию Вейротера и даже слово диспозиция. – Ну что, мой милый, всё в адъютанты хотите? Я об вас подумал за это время. – Да, я думал, – невольно отчего то краснея, сказал Борис, – просить главнокомандующего; к нему было письмо обо мне от князя Курагина; я хотел просить только потому, – прибавил он, как бы извиняясь, что, боюсь, гвардия не будет в деле. – Хорошо! хорошо! мы обо всем переговорим, – сказал князь Андрей, – только дайте доложить про этого господина, и я принадлежу вам. В то время как князь Андрей ходил докладывать про багрового генерала, генерал этот, видимо, не разделявший понятий Бориса о выгодах неписанной субординации, так уперся глазами в дерзкого прапорщика, помешавшего ему договорить с адъютантом, что Борису стало неловко. Он отвернулся и с нетерпением ожидал, когда возвратится князь Андрей из кабинета главнокомандующего. – Вот что, мой милый, я думал о вас, – сказал князь Андрей, когда они прошли в большую залу с клавикордами. – К главнокомандующему вам ходить нечего, – говорил князь Андрей, – он наговорит вам кучу любезностей, скажет, чтобы приходили к нему обедать («это было бы еще не так плохо для службы по той субординации», подумал Борис), но из этого дальше ничего не выйдет; нас, адъютантов и ординарцев, скоро будет батальон. Но вот что мы сделаем: у меня есть хороший приятель, генерал адъютант и прекрасный человек, князь Долгоруков; и хотя вы этого можете не знать, но дело в том, что теперь Кутузов с его штабом и мы все ровно ничего не значим: всё теперь сосредоточивается у государя; так вот мы пойдемте ка к Долгорукову, мне и надо сходить к нему, я уж ему говорил про вас; так мы и посмотрим; не найдет ли он возможным пристроить вас при себе, или где нибудь там, поближе .к солнцу. Князь Андрей всегда особенно оживлялся, когда ему приходилось руководить молодого человека и помогать ему в светском успехе. Под предлогом этой помощи другому, которую он по гордости никогда не принял бы для себя, он находился вблизи той среды, которая давала успех и которая притягивала его к себе. Он весьма охотно взялся за Бориса и пошел с ним к князю Долгорукову. Было уже поздно вечером, когда они взошли в Ольмюцкий дворец, занимаемый императорами и их приближенными. В этот самый день был военный совет, на котором участвовали все члены гофкригсрата и оба императора. На совете, в противность мнения стариков – Кутузова и князя Шварцернберга, было решено немедленно наступать и дать генеральное сражение Бонапарту. Военный совет только что кончился, когда князь Андрей, сопутствуемый Борисом, пришел во дворец отыскивать князя Долгорукова. Еще все лица главной квартиры находились под обаянием сегодняшнего, победоносного для партии молодых, военного совета. Голоса медлителей, советовавших ожидать еще чего то не наступая, так единодушно были заглушены и доводы их опровергнуты несомненными доказательствами выгод наступления, что то, о чем толковалось в совете, будущее сражение и, без сомнения, победа, казались уже не будущим, а прошедшим. Все выгоды были на нашей стороне. Огромные силы, без сомнения, превосходившие силы Наполеона, были стянуты в одно место; войска были одушевлены присутствием императоров и рвались в дело; стратегический пункт, на котором приходилось действовать, был до малейших подробностей известен австрийскому генералу Вейротеру, руководившему войска (как бы счастливая случайность сделала то, что австрийские войска в прошлом году были на маневрах именно на тех полях, на которых теперь предстояло сразиться с французом); до малейших подробностей была известна и передана на картах предлежащая местность, и Бонапарте, видимо, ослабленный, ничего не предпринимал. Долгоруков, один из самых горячих сторонников наступления, только что вернулся из совета, усталый, измученный, но оживленный и гордый одержанной победой. Князь Андрей представил покровительствуемого им офицера, но князь Долгоруков, учтиво и крепко пожав ему руку, ничего не сказал Борису и, очевидно не в силах удержаться от высказывания тех мыслей, которые сильнее всего занимали его в эту минуту, по французски обратился к князю Андрею. – Ну, мой милый, какое мы выдержали сражение! Дай Бог только, чтобы то, которое будет следствием его, было бы столь же победоносно. Однако, мой милый, – говорил он отрывочно и оживленно, – я должен признать свою вину перед австрийцами и в особенности перед Вейротером. Что за точность, что за подробность, что за знание местности, что за предвидение всех возможностей, всех условий, всех малейших подробностей! Нет, мой милый, выгодней тех условий, в которых мы находимся, нельзя ничего нарочно выдумать. Соединение австрийской отчетливости с русской храбростию – чего ж вы хотите еще? – Так наступление окончательно решено? – сказал Болконский. – И знаете ли, мой милый, мне кажется, что решительно Буонапарте потерял свою латынь. Вы знаете, что нынче получено от него письмо к императору. – Долгоруков улыбнулся значительно. – Вот как! Что ж он пишет? – спросил Болконский. – Что он может писать? Традиридира и т. п., всё только с целью выиграть время. Я вам говорю, что он у нас в руках; это верно! Но что забавнее всего, – сказал он, вдруг добродушно засмеявшись, – это то, что никак не могли придумать, как ему адресовать ответ? Ежели не консулу, само собою разумеется не императору, то генералу Буонапарту, как мне казалось. – Но между тем, чтобы не признавать императором, и тем, чтобы называть генералом Буонапарте, есть разница, – сказал Болконский. – В том то и дело, – смеясь и перебивая, быстро говорил Долгоруков. – Вы знаете Билибина, он очень умный человек, он предлагал адресовать: «узурпатору и врагу человеческого рода». Долгоруков весело захохотал. – Не более того? – заметил Болконский. – Но всё таки Билибин нашел серьезный титул адреса. И остроумный и умный человек. – Как же? – Главе французского правительства, au chef du gouverienement francais, – серьезно и с удовольствием сказал князь Долгоруков. – Не правда ли, что хорошо? – Хорошо, но очень не понравится ему, – заметил Болконский. – О, и очень! Мой брат знает его: он не раз обедал у него, у теперешнего императора, в Париже и говорил мне, что он не видал более утонченного и хитрого дипломата: знаете, соединение французской ловкости и итальянского актерства? Вы знаете его анекдоты с графом Марковым? Только один граф Марков умел с ним обращаться. Вы знаете историю платка? Это прелесть! И словоохотливый Долгоруков, обращаясь то к Борису, то к князю Андрею, рассказал, как Бонапарт, желая испытать Маркова, нашего посланника, нарочно уронил перед ним платок и остановился, глядя на него, ожидая, вероятно, услуги от Маркова и как, Марков тотчас же уронил рядом свой платок и поднял свой, не поднимая платка Бонапарта. – Charmant, [Очаровательно,] – сказал Болконский, – но вот что, князь, я пришел к вам просителем за этого молодого человека. Видите ли что?… Но князь Андрей не успел докончить, как в комнату вошел адъютант, который звал князя Долгорукова к императору. – Ах, какая досада! – сказал Долгоруков, поспешно вставая и пожимая руки князя Андрея и Бориса. – Вы знаете, я очень рад сделать всё, что от меня зависит, и для вас и для этого милого молодого человека. – Он еще раз пожал руку Бориса с выражением добродушного, искреннего и оживленного легкомыслия. – Но вы видите… до другого раза! Бориса волновала мысль о той близости к высшей власти, в которой он в эту минуту чувствовал себя. Он сознавал себя здесь в соприкосновении с теми пружинами, которые руководили всеми теми громадными движениями масс, которых он в своем полку чувствовал себя маленькою, покорною и ничтожной» частью. Они вышли в коридор вслед за князем Долгоруковым и встретили выходившего (из той двери комнаты государя, в которую вошел Долгоруков) невысокого человека в штатском платье, с умным лицом и резкой чертой выставленной вперед челюсти, которая, не портя его, придавала ему особенную живость и изворотливость выражения. Этот невысокий человек кивнул, как своему, Долгорукому и пристально холодным взглядом стал вглядываться в князя Андрея, идя прямо на него и видимо, ожидая, чтобы князь Андрей поклонился ему или дал дорогу. Князь Андрей не сделал ни того, ни другого; в лице его выразилась злоба, и молодой человек, отвернувшись, прошел стороной коридора. – Кто это? – спросил Борис. – Это один из самых замечательнейших, но неприятнейших мне людей. Это министр иностранных дел, князь Адам Чарторижский. – Вот эти люди, – сказал Болконский со вздохом, который он не мог подавить, в то время как они выходили из дворца, – вот эти то люди решают судьбы народов. На другой день войска выступили в поход, и Борис не успел до самого Аустерлицкого сражения побывать ни у Болконского, ни у Долгорукова и остался еще на время в Измайловском полку. На заре 16 числа эскадрон Денисова, в котором служил Николай Ростов, и который был в отряде князя Багратиона, двинулся с ночлега в дело, как говорили, и, пройдя около версты позади других колонн, был остановлен на большой дороге. Ростов видел, как мимо его прошли вперед казаки, 1 й и 2 й эскадрон гусар, пехотные батальоны с артиллерией и проехали генералы Багратион и Долгоруков с адъютантами. Весь страх, который он, как и прежде, испытывал перед делом; вся внутренняя борьба, посредством которой он преодолевал этот страх; все его мечтания о том, как он по гусарски отличится в этом деле, – пропали даром. Эскадрон их был оставлен в резерве, и Николай Ростов скучно и тоскливо провел этот день. В 9 м часу утра он услыхал пальбу впереди себя, крики ура, видел привозимых назад раненых (их было немного) и, наконец, видел, как в середине сотни казаков провели целый отряд французских кавалеристов. Очевидно, дело было кончено, и дело было, очевидно небольшое, но счастливое. Проходившие назад солдаты и офицеры рассказывали о блестящей победе, о занятии города Вишау и взятии в плен целого французского эскадрона. День был ясный, солнечный, после сильного ночного заморозка, и веселый блеск осеннего дня совпадал с известием о победе, которое передавали не только рассказы участвовавших в нем, но и радостное выражение лиц солдат, офицеров, генералов и адъютантов, ехавших туда и оттуда мимо Ростова. Тем больнее щемило сердце Николая, напрасно перестрадавшего весь страх, предшествующий сражению, и пробывшего этот веселый день в бездействии.

Смерть

В 2008 году врачи диагностировали меланому у Саввиной. Опухоль удалили, от химиотерапии она отказалась. В 2011-м у актрисы случился инсульт. Ее прооперировали, но случилась другая беда — онкология начала прогрессировать, появились метастазы.

Опубликовано Фируза Юзбашбекова Среда, 6 марта 2019 г.

Могила Ии Саввиной

В июле 2011 года на трассе Ярославль-Владимир произошло ДТП, в котором пострадали два пассажира: одной из них была Ия Саввина. Авария спровоцировала осложнение болезни актрисы, что и стало причиной ее смерти. 27 августа того же года ее не стало.

Гражданская панихида состоялась в МХАТе, во время похорон гроб с телом звезды экрана выносили под аплодисменты присутствующих. Могила Ии Сергеевны находится на Новодевичьем кладбище, рядом с местом захоронения Евгения Евстигнеева, Олега Борисова и Евгения Леонова.

Сострадание – её главная черта

Ия Сергеевна, частенько битая жизнью, была безумно сострадательным человеком. Она как будто нутром чувствовала, кому в данный момент особенно плохо и как этому человеку помочь.

Когда у актёра Олега Табакова в тридцатилетнем возрасте случился инфаркт, Саввина первой примчалась к нему больницу. Они тогда ещё не были знакомы, а актриса привезла ему что-то вкусненькое и сказала: «Здравствуйте! Я – Ия Саввина, а вы – Олег Табаков. Вот узнала, что вы заболели, решила проведать». И так было всегда, если у кого-то беда, Ия откликалась на неё первой.

От несправедливости она страдала физически. Могла заболеть, если рядом кого-то зря обижали или обходили стороной, а потом делала всё, чтобы восстановить справедливость.